УДК 929 

ИННОВАЦИИ, РЕАЛИЗОВАННЫЕ М.В.ЛОМОНОСОВЫМ ПРИ ПОДГОТОВКЕ ПЕРВОЙ РОССИЙСКОЙ ТРАНСАРКТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ

Лисниченко Валерий Васильевич, к.п.н., доцент, Институт судостроения и морской арктической техники (филиал Северного (Арктического) федерального университета им.М.В.Ломоносова в г. Северодвинске)

Lisnichenko Valerii Vasilevich

Аннотация. Михаил Васильевич Ломоносов – научный руководитель первой российской трансарктической экспедиции 1765-1766 годов. Инновации, реализованные по инициативе М.В.Ломоносова в ходе подготовки к экспедиции В.Я.Чичагова – создание передовой арктической базы, разработка специального пртивоцинготного рациона питания, размещение на судах флотилии ледовых разведчиков, специальная подготовка штурманской службы.

Summary. Mikhail V. Lomonosov-scientific director of the first Russian transarctic expedition of 1765-1766. Innovations implemented at the initiative of M. V. Lomonosov during the preparation for the expedition of V. Ya. Chichagov – the creation of an advanced Arctic base, the development of a special prtivocingot diet, the placement of ice scouts on the ships of the flotilla, special training of the navigator service

Ключевые слова: первая российская трансарктическая экспедиция, передовая арктическая база, противоцинготный рацион питания, поморы — «торосовщики», инновации.

Keywords: the first Russian transarctic expedition, advanced Arctic base, anti-scurvy diet, Pomors — «hummockers», innovations.

В историю освоения Арктики вписано немало славных, героических и трагических эпизодов. Имена землепроходцев увековечены в бронзе памятников, в названиях арктических морей, заливов, мысов, проливов. В мае 2020 года исполнилось 255 лет со дня выхода в плавание первой российской трансарктической экспедиции под руководством Василия Яковлевича Чичагова (1726 – 1809).  В морских энциклопедиях и учебниках по физической географии нет главы «Первая российская трансарктическая экспедиция». Весьма осторожное маневрирование в летние месяцы 1765 и 1766 годов у северо-западной оконечности Шпицбергена флотилии под руководством «капитана бригадного ранга» Василия Яковлевича Чичагова имеет мало общего с трансарктическим переходом российских кораблей через Сибирский океан к берегам Америки. В современных трудах по истории освоения Арктики вместо слов «Первая российская трансарктическая экспедиция» можно встретить другие определения – «Первая арктическая экспедиция В.Я.Чичагова 1765 года», «Вторая арктическая экспедиция В.Я.Чичагова 1766 года». Налицо подмена понятий. О трансарктическом характере экспедиции стараются вспоминать по возможности как можно реже.

Флотилия В.Я.Чичагова была отправлена из Архангельска для достижения берегов Америки, это была хорошо подготовленная полноценная трансарктическая экспедиция, но в официальных документах XVIII века с целью соблюдения секретности предприятия было указано, что задача экспедиции заключается в ведении ледовой разведки для возобновления «китоловных и других звериных и рыбных промыслов» в районе Шпицбергена. Истинные цели трансарктической экспедиции длительное время были засекречены, и не могли получить своевременной объективной оценки у современников Ломоносова.

Михаил Васильевич Ломоносов – идейный вдохновитель и официальный научный руководитель первой российской трансарктической экспедиции. На заседании Адмиралтейств-коллегии от 14 мая 1764 года ему «было поручено руководить отправкой экспедиции и снабжение её научными сведениями». Ломоносов умер в апреле 1765 года, за несколько недель до того, как корабли под командованием Василия Яковлевича Чичагова отправились в своё первое арктическое плавание, и поэтому результаты подготовленной им экспедиции оценивали совершенно другие люди. Этим впоследствии воспользовались его недоброжелатели, которые постарались посмертно обвинить великого ученого в ошибках, которые он якобы допустил при подготовке экспедиции. Позднее эти обвинения многократно тиражировались на продолжении XIX – XX веков, посеяв в обществе сомнения в правильности ломоносовского проекта.

Вклад Михаила Васильевича Ломоносова в подготовку первой российской трансарктической экспедиции до сих пор не оценен по достоинству.

В юности Михаил Ломоносов на практике получил специфические знания о навигации и ведении промысла в арктических водах, которые затем были дополнены и переосмыслены им в рамках знакомства с достижениями мировой научной мысли.

Совершая длительные морские переходы, юный Ломоносов вёл наблюдения за окружающими его природными явлениями, о которых впоследствии напишет в своих трудах: «..ветры в поморских двинских местах … тянутся с весны до половины майя по большей части по полудни и выгоняют льды на океан из Белого моря; после того господствуют там ветры больше от севера, что мне искусством пять раз изведать случилось. Ибо от города Архангельского до становища Кекурского, всего пути едва на семьсот верст, однако около оного времени не поспевал как в четыре недели, а один раз и в шесть недель на оную езду положено за противными ветрами от норд-оста» [4, с.478].  За пять морских походов на Мурманскую страду юный Ломоносов прошёл на маломерных морских судах по морям «Сибирского океана» (по Белому и Баренцеву) не менее 7000 километров.

Анализ его научных трудов свидетельствует о том, что на протяжении многих лет он систематически изучал материалы о морских экспедициях, осуществляемых, в том числе, и в арктическом регионе.

Ломоносов внимательно следил за работами европейских географов, публикуемых в научных изданиях на немецком и французском языках. Им систематически приобретались научные труды, посвященные описанию наиболее важных географических открытий. Издаваемая в Лейпциге отдельными томами «Всеобщая история морских и сухопутных путешествий или собрание всех описаний путешествий»    (Allgemeine Historie der Reisen zu Wasser und Lande oder Sammlung aller Reisebeschreibungen) стала для него неоценимым источником получения новых географических знаний. Издание представляло немецкий перевод научных трудов Английского общества ученых. Всего за период с 1748 по 1774 годы был издан 21 том. Наиболее важным для М.В.Ломоносова при анализе материалов зарубежных исследований оказался XVII том «Всеобщей истории…» за 1759 год, глава «Путешествия на северо-запад и северо-восток для открытия прохода в Восточную Индию». «Reisen gegen Nordwest und Nordost zur Entdeckung einer Fahrt nach Ostindien». Приложение к данной главе включало сводную карту известных на тот период северных частей земного шара, расположенных между Европой, Азией и Америкой, в том числе Новую Землю и Шпицберген, что представляло для российского ученого несомненный интерес.

Михаил Васильевич пытался найти в трудах английских, немецких, французских ученых подтверждение собственных мыслей о том, что возможно плавание из Атлантики в Тихий океан вдоль берегов Евразии.  Он знакомится с работой И. Делиля «Объяснение карты новых открытий в северной части Тихого океана» («Explication de la carte des nouvelles découvertes au Nord de la mer de Sud». (Paris, 1752). К работе прилагается «Общая карта открытий адмирала де Фонта и других испанских, английских и русских мореплавателей, искавших прохода в Тихий океан» (Carte generale des découvertes de l’Amiral de Fonte, d’autres navigateurs Espagnoles, Anglois et Russes pour la recherche du passage à la mer de Sud).

Многие годы М.В.Ломоносов разрабатывал проект трансарктической экспедиции, маршрут которой должен был проходить от Архангельска до Камчатки вдоль берегов Евразии.

 Ещё за десять лет до экспедиции В.Я. Чичагова (в 1755 году) М.В.Ломоносовым был подготовлен проект под названием: «Письмо о северном ходу в Ост-Индию Си­бирским океаном». Продолжая работу над этим проектом в последующие годы Ломоносов сумел доработать и детализировать его, наполнив конкретным содержанием.

Михаил Васильевич работал над проектом организации морской трансарктической экспедиции имея уже заранее подобранные им материалы по данной тематике, что облегчало и ускоряло выполнение стоящей перед ним задачи. В сентябре 1763 года он завершает работу над проектом и подаёт на имя цесаревича Павла Петровича свой научный труд, в котором творчески переосмысливает и обобщает многовековой опыт арктических плаваний как европейских «ученых мореплавателей», так и промышленников-поморов. «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию» — это не просто исторический обзор, это сборник конкретных инструкций, своеобразное руководство к действию, квинтэссенция многовекового опыта арктических плаваний европейских и российских мореходов.

На полярной карте («Нордская карта»), которую Михаил Васильевич прилагал к своей рукописи, достаточно достоверно изображено северное побережье Евразии. Российские землепроходцы, за несколько веков пребывания в Арктике, сумели обследовать и нанести на карту почти всё северное-восточное побережье материка.

Это позволяло Ломоносову довольно объективно оценивать расстояния, которые придется преодолеть экспедиции при движении на восток вдоль берегов Сибири. Для полярных мореплавателей XVIII века изложенные в проекте трансарктической экспедиции инструкции М.В.Ломоносова носили инновационный характер. Многие из них ранее не применялись в мировой практике.

Инновация первая. Создание передовой стационарной арктической базы. Опыт зимовок поморских мореходов на арктических островах натолкнул Ломоносова на гениальную идею. Ломоносов отлично понимал, что ни одному традиционному поморскому промысловому судну, ни одному «новоманерному» парусному кораблю, построенному по европейским образцам, не удастся пройти северо-восточным путём за одну навигацию (поморы несколько веков плавали на восток вдоль побережья Сибири, и убедились в этом на практике). Следовательно, экспедиции придётся оставаться на зимовку в Арктике. Исходя из этого, очевидного утверждения, Михаил Васильевич предлагает поистине гениальное для того времени решение – создать на севере Новой Земли стационарную базу, завезти в разобранном виде зимовья, амбары, бани, продовольствие, дрова, построить хорошо оборудованное становище для зимовки участников экспедиции. Корабли экспедиции отстаиваются в новоземельских бухтах, люди в безопасных условиях зимуют на заранее подготовленной базе, адаптируясь к условиям Арктики. На следующий год, с наступлением весны — начала лета, экспедиция направляется на восток, достигает Берингова пролива и выходит в Тихий океан. Ломоносов предложил сделать отправным пунктом экспедиции морской залив на северо-западе Новой Земли, где 170-ю годами ранее зимовала экспедиция Виллема Баренца.

Главное в идее с выдвинутой далеко на восток передовой арктической базой – выигрыш во времени. Летняя навигация на севере сравнительно короткая. Корабли из Архангельска выходили в море только после того, как Северная Двина начинала очищаться ото льда. На промысел поморы обычно отправлялись из Архангельска после 5 мая, до севера Новой Земли их суда могли добраться только к середине лета.  Выдвинутая далеко на северо-восток передовая база должна была, по мнению Ломоносова, обеспечить зимовщикам из новоземельского лагеря ранний выход на маршрут, что позволяло обеспечить более успешное продвижение экспедиции на восток. В последующие десятилетия идею создания передовых стационарных и временных баз многократно реализовывали исследователи Арктики и Антарктики, взяли на вооружение Амундсен и Скотт при штурме южного полюса планеты.

В своей работе «О поисках морского проходу в Ост-Индию в северо-восточной стороне Сибирским океаном» М.В.Ломоносов приводит выдержки из судового журнала Виллема Баренца, описывающего состояние льдов у северной оконечности Новой Земли, сделанное им во время зимовки. «Во второе число апреля сильным полуденным ветром море все очистилось, что ни единой большой плавающей льдины не осталось», «апреля 15-го числа море везде открылось». Создание передовой стационарной базы позволяло получить в короткое арктическое лето огромный выигрыш во времени при прохождении маршрута в условиях сложной ледовой обстановки.

В ходе практической    реализации трансарктического проекта в планы М.В.Ломоносова были внесены радикальные изменения, и подобная передовая стационарная база было построена не на Новой Земле, а на Шпицбергене. С неё на протяжении двух лет обеспечивалась продовольствием флотилия В.Я.Чичагова.

Инновация вторая. Противоцинготный рацион питания. По инициативе М.В.Ломоносова для членов экспедиции помимо обычных продуктов, которые традиционно брались в длительные плавания (сухари и солонина), на суда флотилии В.Я.Чичагова были загружены «специальные» антицинготные припасы.  «Сверх регла­ментной дачи отпущены на команду противоцынготные припасы как-то: 148 ведер сосно­вой водки, 10 пудов меда-сырца, 46 фунтов горчицы, 3½ пуда хмеля, 58 пудов пшенич­ной муки, 6 четвертей луку, 60,5 пудов толок­на, 45 батманов чесноку, 46 ушатов морошки, ржаного солоду и 1 анкерок ренского уксуса. Вольному кухмистеру Кейзеру было зака­зано сделать сушеного супа, со специями и без специй, по 1½  пуда каждого сорта, что было послано сухим путем в Колу» [9, с.66].

До конца XVIII века цинга была самым страшным бичом на кораблях военно-морского флота многих стран мира.  Благодаря правильно организованной М.В.Ломоносовым системе противоцинготных мероприятий на кораблях экспедиции Чичагова за два года (1765-1766) не умер ни один матрос. По первоначальному плану Адмиралтейств-коллегии флотилия В.Я.Чичагова после преодоления Сибирского океана должна была встретить у берегов Северной Америки экспедицию капитана второго ранга П.К.Креницина, которая должна была отправиться в плавание с Камчатки. За две полярные экспедиции 1765 и 1766 годов на кораблях флотилии В.Я.Чичагова не умер ни один человек, а на корабле «Святая Екатерина» капитана П.К.Креницына только за одну зимовку от цинги умерло ¾ экипажа.  

На английских военных кораблях на переходе из Европы в Индию в середине XVIII века умирало от цинги от 20 до 30% личного состава. Только при адмирале Нельсоне удалось решить проблему нехватки витаминов в рационе питания военных моряков – на кораблях стали ставить бочки с лимонами (за что впоследствии английские моряки получили шутливое прозвище «лаймы»).

М.В.Ломоносов на практике решил проблему защиты экипажей от цинги на 40 лет раньше, чем это было сделано на флотах ведущих держав мира.

«Противоцинготный» рацион М.В.Ломоносова, примененный на кораблях экспедиции В.Я.Чичагова – это инновационный прорыв в вопросах обеспечения безопасности жизнедеятельности участников длительных морских переходов.

Инновация третья. Специализированная обувь и одежда. Обеспечение членов экспедиции тёплой одеждой. Российский императорский флот, в соответствии с петровским Морским уставом, снабжался по действующим нормативам. При отправке экспедиций в плавание, в том числе и в северные широты, специальное обеспечение тёплой одеждой не предусматривалось. Вследствие этого рядовые моряки императорского флота страдали от холода и болезней, что нередко приводило к их гибели. При подготовке трансарктической экспедиции М.В.Ломоносов озаботился этим вопросом.  «Для команды были пошиты овчинные шу­бы, такое же нижнее платье, треухи на голову, бахилы и рукавицы с варегами» [9, с.66]. Это позволило избежать потерь среди участников полярной экспедиции В.Я.Чичагова от холода, обморожений и болезней.

Инновация четвертая. Ближняя ледовая разведка. По настоятельному требованию М.В.Ломоносова помимо команды на каждый из трех кораблей экспедиции В.Я.Чичагова должно было быть взято дополнительно по десять поморов-«торосовщиков» и по две-три лёгкие промысловые лодки (фактически было всего взято 20 поморов-торосовщиков). «Торосовщики» имели опыт ведения морского промысла непосредственно на арктических льдах (в торосах), иногда неделями живя на льду во временных лагерях и не выходя на берег. Многие из них ранее зимовали на островах Сибирского океана и имели практический опыт выживания в условиях низких температур и полярной ночи. Поморов – «торосовщиков» включили в состав экспедиции в качестве ледовых разведчиков. Их планировалось высаживать на лёд с лёгкими промысловыми лодками, снабженными полозьями, и посылать на поиски проходов в ледяных полях, чтобы не подвергать риску корабли экспедиции. В XX веке этих полярных разведчиков заменили самолёты полярной авиации и спутники, но для экспедиции середины XVIII века это было явно инновационное решение. «Торосовщики» на кораблях экспедиции В.Я.Чичагова – это ближняя ледовая разведка, которая не применялась в тот период ни в одном из флотов мира.

Второе назначение «торосовщиков» — спасение экипажей от цинги. В случае вынужденной зимовки они должны были начать добычу тюленей, моржей, белых медведей, и обеспечить команды кораблей свежим мясом и жиром. Третье назначение – проводники. Фактически это были люди «последнего шанса», способные вести разведку во льдах, служить проводниками, спасти команды судов даже при самом неблагоприятном развитии событий, вывести их по льдам на материк в случае гибели кораблей.

Инновация пятая. Специальная подготовка штурманской службы. Специальная подготовка и дополнительное обучение штурманов, подштурманов. Впервые в истории российского императорского флота перед отправкой экспедиции в плавание была организована многомесячная подготовка штурманской службы экспедиции. Курс читали академики С.Я.Разумовский и М.В.Ломоносов. С.В.Разумовский для штурманской службы экспедиции написал руководство «Способ нахождения длины места посредством Луны», он составил «Таблицы расстояний Луны от Солнца на С.-Петербургский меридиан», для чего специально выезжал на Кольский полуостров для проведения измерений. Руководство экспедиции получило «Наставление мореплавателям» по определению координат, разработанное А.И.Нагаевым. При наличии соответствующих приборов всё это позволяло достаточно точно определять координаты кораблей.

Оснащение экспедиции В.Я.Чичагова измерительными приборами по меркам XVIII века было очень хорошим.  Григорианские трубы, квадранты нескольких типов, подзорные трубы, барометры, термометры для воздуха и воды, «секундные часы»). «Навигационных инструментов было дано 31 штука. Также были предоставлены еще со­кращенные журналы плаваний в Америке Бе­ринга и Чирикова и копии их карт». М.В.Ломоносов передал руководству экспедиции пять подзорных труб, в том числе лично им созданные «ночезрительные» трубы, позволяющие ориентироваться в условиях плохой видимости.

Впоследствии опыт целевой подготовки штурманов специалистами академии стал широко применяться при отправке российских морских экспедиций в различные уголки мирового океана.

Инновация шестая. Использование взрывчатых веществ для подрыва льда. Для вывода кораблей на открытую воду из ледовых ловушек М.В.Ломоносов предлагает подрывать лёд пороховыми зарядами. Очевидно, что в определённых условиях это может оказаться более эффективным, чем колоть лёд топорами или баграми.

К сожалению, десятки важных рекомендаций и советов, содержащихся в разработанных М.В.Ломоносовым инструкциях, не были поняты и по достоинству оценены не только руководством экспедиции, современниками, но и потомками. Впоследствии сын руководителя экспедиции В.Я.Чичагова – адмирал российского императорского флота и бывший морской министр империи Павел Васильевич Чичагов (1767 – 1849) весьма негативно оценил рекомендации и официальные инструкции великого российского ученого. Совершенно не имея опыта арктических плаваний (в отличии от М.В.Ломоносова), он в своих мемуарах, которые неоднократно впоследствии переиздавались, выставляет Великого Помора некомпетентным фантазёром, подчеркивая, что инструкции для экспедиции писал «сочинитель Ломоносов». Потомственный дворянин, адмирал и бывший морской министр Павел Васильевич Чичагов заявлял в своих мемуарах, что «отбросив более двух третей из всего, что говорилось в инструкции Ломоносова, всё-таки осталось несколько полезных сведений, не касающихся общего плана».

В своих «Записках» П.В.Чичагов не обвиняет М.В.Ломоносова – для обвинений нужны факты и веские аргументы. Автор «Записок» игнорирует проект «сочинителя» Ломоносова как нечто, не заслуживающее внимания, давая ему негативную оценку, даже не пытаясь анализировать характер рекомендаций.  Инновации, реализованные в ходе подготовки к трансполярной экспедиции, адмиралы Чичаговы (В.Я.Чичагов и П.В.Чичагов) не связывали с именем М.В.Ломоносова.

В.Я.Чичагов знал все детали трансарктического проекта. Ломоносов лично, на основании опыта европейских и поморских мореплавателей, составил подробные инструкции для руководства экспедиции, которым оно должно было следовать. Однако с самого начала экспедиции В.Я.Чичагов не собирался руководствоваться ломоносовскими инструкциям. Он не желал зимовать на передовой арктической базе, готовясь на ней к трансполярному переходу, а вернулся в Архангельск уже к 20 августа 1765 года, хотя именно к августу Сибирский океан максимально очищался ото льдов и плавание в этот период было бы наиболее благоприятным. Не использовал ледовых разведчиков, не попытался пройти на северо-запад к берегам Гренландии, хотя море в этом направлении было чистым от льдов, и инструкция предписывала ему двигаться именно в этом направлении.

Из мемуаров Чичагова-младшего ясно следует, кого он пытается обвинить в провальных результатах этой экспедиции. «Картина, нарисованная Ломоносовым в инструкции, могла ужаснуть всякого, менее сведущего его в то время, но это были намёки на слабые сведения, добытые им из фантастических рассказов жителей Архангельска. Он писал наставление и сам мечтал, рисуя в воображении льды, и стужи, и камни, и земли, и многое ещё, что вовсе не существует, и не могло быть вблизи полюса». Очевидно, что присутствующая в мемуарах оценка научно-практических рекомендаций М.В.Ломоносова  далека от объективности. «Фантастические рассказы жителей Архангельска» — речь идёт о проведённом М.В.Ломоносовым опросе наиболее известных в тот период поморов-промышленников, которые имели опыт неоднократных зимовок на островах Сибирского океана.

«Рисуя в воображении льды, и стужи, и камни, и земли» — Северный ледовитый океан хорошо известен своими льдами и стужами, по количеству островов он занимает второе место среди океанов, уступая только Тихому океану. Адмирал П.В.Чичагов отнёс к «воображению» М.В.Ломоносова реальные опасности, с которыми предстояло столкнуться участникам экспедиции.

«Научные сведения до того были отрывочны и неясны, что инструкция сделалась бесполезным документом…» — экспедиция отправлялась северо-западным маршрутом в совершенно неизведанный уголок Сибирского океана, о котором не могло на тот момент быть достоверных научных сведений, поэтому многое в принятии решений зависело от руководства.

«Морские советы Ломоносова были неприемлемы на практике, что более чем естественно; например, мог ли деревянный бот или пинк, застигнутый великой стужей, зимовать среди льдов, а команда жить в нём, как в доме?». П.В.Чичагов, будучи хорошо осведомленным о ходе экспедиции, в своих «Записках» явно лукавил. Он не мог не знать о том, что в плавании участвовали достаточно крупные корабли, по водоизмещению и размерам соответствующие корветам, а не боты и пинки. Полярные экспедиции XIX — XX веков подтвердили правоту М.В.Ломоносова, когда в условиях Арктики и Антарктики борт корабля становился на долгие месяцы единственным жильём для полярников.

П.В.Чичагов отвергает опыт Ломоносова и прямо пишет о том, что «все эти инструкции могли только спутать лиц, едущих с экспедицией…». (Приведённые выше цитаты взяты из мемуаров П.В.Чичагова «Записки адмирала Павла Васильевича Чичагова первого по времени морского министра с предисловием, примечаниями и заметками Л.М.Чичагова» (Главы VI, VII).

Такая посмертная оценка вклада М.В.Ломоносова в подготовку первой российской трансарктической экспедиции почти на два столетия создала ему в просвещённых кругах общества незаслуженную славу фантазёра-неудачника, взявшегося в своём последнем в жизни проекте не за своё дело. В заочном споре между «сочинителем» Ломоносовым и прославленными адмиралами сомнительная «победа» осталась на стороне Чичаговых.

Современники не смогли по достоинству оценить рекомендации М.В.Ломоносова, так как опыт продолжительных арктических плаваний на тот период в российском императорском военно-морском флоте фактически отсутствовал, а потомки оценивали научный вклад Михаила Васильевича в подготовку трансарктической экспедиции по отзывам его недоброжелателей, которые на многие десятилетия переложили «вину» за провал первой российской трансарктической экспедиции на Великого Помора.

Прискорбно сознавать, что гениальнейший ломоносовский проект трансарктической экспедиции до сих пор может рассматриваться как «ошибка» [9, с.46] М.В.Ломоносова. Если сравнить северо-восточный маршрут, нанесённый М.В.Ломоносовым на «Нордскую» карту в 1764 году, и высокоширотные маршруты трассы Северного морского пути XXI века, то можно убедиться в том, что на участке севернее 80⁰ с.ш. маршруты полностью совпадают.

Разработанные М.В.Ломоносовым при подготовке трансарктической экспедиции В.Я.Чичагова рекомендации – это основа, азбука организации арктических плаваний в доледокольную эпоху. Для полярных путешественников, мореходов, туристов-экстремалов они актуальны и сегодня. Ломоносовские проекты и идеи выходят далеко за рамки XVIII века и требуют дальнейшего объективного и пристального изучения и переосмысления.

Литература

1.Белов М. И. Арктическое мореплавание с древнейших времен до середины XIX в. // История открытия и освоения Северного морского пути. Т. 1. Морской транспорт. Москва. 1956. — 596 с.

2.Бондарский М.С. Великий северный морской путь: историко-географический очерк открытия Северовосточного прохода / М.-Л. Гос. изд-во. 1926. — 251 с.

3.Записки адмирала Павла Васильевича Чичагова первого по времени морского министра с предисловием, примечаниями и заметками Л.М.Чичагова – М.: Редакция альманаха «Российский Архив», 2002. — 800 с.

 

4.Ломоносов М. В. Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию. Прибавление. О Северном мореплавании по Сибирскому океану. Прибавление второе, сочиненное по новым известиям промышленников из островов Американских и по вопросу компанейщиков, тобольского купца Ильи Снегирева и вологодского купца Ивана Буренина /М.В.Ломоносов// Полное собрание сочинений. – Т.6. – М.; Л.,1952. – С.417 – 514.

5.Пасецкий В.М. Арктические путешествия россиян. – М.: Мысль, 1974. – 230 с.

6.Пасецкий В.М. Русские открытия в Арктике. – Ч.1. – СПб.: Адмиралтейство, 2000. – 606 с.

7.Соколов, А.П. Проект Ломоносова и экспедиция Чичагова. СПб.: Издание Гидрографического Департамента; В Морской тип., 1854. 

8.Стрицкий Н.В. Два адмирала Чичагова. – М.:Центрполиграф, 2012. – 559 с.

9.Усыскин Л.Б. Василий Чичагов: Рассуждения о морских делах доблестного адмирала Екатерины Великой, славной российской императрицы. – М.2009. – 240 с.

10.Шумилов Н.А. Род Ломоносовых: поколенная роспись. Арх. отд. администрации Арх. обл.; Помор. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова и др. – Архангельск: Правда Севера, 2000. – 112 с.